«Столько лет держали меня за идиота!» Мужчина узнал, что семь лет растил чужого сына, а теперь должен платить алименты Когда Андрей узнал, что вскоре станет отцом, ему было 22 года, его девушке Татьяне — 19. Тогда они только начали встречаться и о создании семьи не думали. «Таня поначалу хотела прервать беременность. Я не возражал, но потом одумался, позвонил ей, извинился и предложил пожениться. Она согласилась», — вспоминает Андрей. В 2010 году у пары родился сын Дмитрий, и началась обычная семейная жизнь — с ежедневными хлопотами и заботами. Правда, через семь лет все рухнуло: Андрей узнал, что ребенок ему не родной. Пара развелась, время затянуло раны, у каждого появились новые семьи. Но в 2023-м Андрей опять испытал шок: спустя шесть лет бывшая жена потребовала алименты на неродного сына, и суд принял ее сторону. Почему так вышло и как не попасть в подобную ловушку, читайте в нашем материале. (По этическим соображениям все имена героев изменены.) «Узнал, что Дима не мой сын, и ноги онемели» Текущая ситуация заставила Андрея вернуться к пережитому, к тому, что хотелось бы отпустить и больше к этому не возвращаться. Только представьте: вы ждете ребенка, погружаетесь в ежедневные заботы о нем, любите всем сердцем, а потом узнаете, что сын вам не родной. — Помню, несу его на руках в садик, спешим, а Димка кричит: «Папа, папа, ботики!» Смотрю, а я в спешке «педали» ему забыл надеть, — смеется Андрей, вспоминая эпизод из прошлой жизни. — Конечно, тогда и подумать не мог, что он не мой. Андрей и Татьяна жили в одном из областных центров, познакомились в 2009 году на дискотеке. Это были юношеские отношения, которые могли ничем и не закончиться, если бы не случайная беременность. — Таня сказала, что хочет принять таблетку и прервать беременность, а я не возражал. Правда, позже передумал: позвонил ей и предложил пожениться. Я бросил институт, пошел работать, взял на себя всю ответственность за семью, хотя и был тогда совсем молод. Со временем отношения в паре стали портиться — по словам Андрея, в основном из-за намеков друзей на то, что Таню видели в компании других мужчин. Да и сам он чувствовал, что что-то не так. — Было пару моментов, когда я смотрел на сына и задавался вопросом: почему он на меня совсем не похож? Даже как-то спросил об этом у Тани, но нарвался на такой скандал, что решил больше не поднимать эту тему. Отношения совсем разладились, когда Андрей узнал об измене супруги. Он ушел из семьи. Вскоре было начато исковое производство о выплате алиментов. Андрея, по его признанию, такой поворот событий удивил, но противоречить решению суда он не стал: денег для сына было не жалко. Развели пару в 2017 году. А на Андрея опять нахлынули сомнения в отцовстве. — О том, что Таня мне изменяет, я узнал от общих друзей, которые долгое время молчали из сочувствия ко мне. Масла в огонь подлил и лучший друг Вова, выдвинув гипотезу о том, что раз она изменяла в браке, то могла изменять и до. «Да посмотри ты на Димку: сходства — ноль. Не обманывай себя!» — говорил он мне. И все, я решился на тест ДНК и позвонил в судмедэкспертизу. Таня, кстати, была не против. Восьмого сентября 2017 года Андрей узнал новость, от которой, как он говорит, у него «онемели ноги». Оказалось, что Дима не его биологический сын. — Помню до сих пор, как меня успокаивали на рецепции: «Да ты не переживай, каждый третий, кто обращается за экспертизой, не отец.» Естественно, я очень сильно расстроился, а потом рассердился: столько лет держали меня за идиота! — не сдерживает эмоций мужчина. «Алименты через суд отменил, а про отмену отцовства даже не подумал» Узнав, что сын оказался не родным, Андрей обратился в суд за отменой выплаты алиментов по вновь открывшимся обстоятельствам, а также подал иск о возврате ранее выплаченной суммы на содержание ребенка. В итоге суд алименты отменил, а второй иск отклонил. — Я был зол, — признается Андрей. — Не из-за денег как таковых, а из-за того, что сыну, по сути, они не доставались: бывшая жена отправила его к своим дедушке и бабушке, а сама ушла жить к другому. — Как после всего этого складывались отношения с сыном? — После того как я узнал, что он мне не родной, мы не виделись месяца два. За это время, как я понял, Дима уже все знал, поскольку при первой встрече он сам спросил меня об этом. Я сказал ему все как есть и дал понять, что можем общаться, что мы не чужие друг другу люди. Правда, через несколько месяцев я уехал в Минск, и увидеться мы смогли летом 2018 года, когда он приехал в столицу погостить к своему дедушке. Тогда я подарил Диме телефон. Несмотря на подарок, после этого связь с ним опять прервалась. — Почему вы после отмены алиментов не оспаривали свое отцовство? — Сам я об этом просто не знал, и никто не подсказал мне, что далее логично было бы заняться еще и исключением отцовства. Кроме того, Татьяна стала убеждать меня в том, что экспертиза ошибочна, что я был единственным и что Дима — мой сын. Мне, признаюсь, хотелось в это верить. Татьяна даже изъявила желание сделать повторную анонимную экспертизу за свой счет, и я согласился. После повторной экспертизы, которая также исключила отцовство, Андрей встретился с Татьяной. Разговор был сложный: бывшая жена, по словам героя, просила сохранить запись об отцовстве, ссылаясь на то, что у мальчика должен быть отец. — Еще она обронила фразу, что я все равно «все сроки пропустил». Тогда я не придал этому значения, уехал в Минск и бросил все силы на карьеру, а потом еще и отвлекся на новые отношения. Вернулся к этому разговору спустя шесть лет, когда Татьяна неожиданно оповестила через SMS о том, что подает в суд на алименты. И до меня дошло: она тогда год тянула время, чтобы я не смог воспользоваться правом на оспаривание отцовства, — убежден наш герой. Забегая вперед, поясним, что закон в Беларуси действительно дает всего год на то, чтобы снять с себя обязательства по отцовству (ранее мы уже писали о таких случаях). Обычно цепочка следующая: родитель, у которого есть сомнения, обращается с иском, и суд выносит определение о проведении ДНК-экспертизы. Если анализ не подтверждает родство, прекращается взыскание алиментов и выносится решение об исключении записи об отцовстве. В случае с Андреем получается, что мужчина через суд отменил выплату алиментов, но запись об отцовстве не оспаривал. Когда спустя годы Татьяна подала в суд заявление на взыскание алиментов, Андрей все же решил оспорить отцовство во встречном иске. В его заявлении одним из аргументов было то, что в 2017 году после отмены решения по вновь открывшимся обстоятельствам дело должны были направить на новое рассмотрение или возобновить его производство (так обычно бывает в судебной практике). В этом случае Андрей бы получил разъяснения и смог отстоять свои права, а раз этого не произошло, то его права были нарушены, считает мужчина. Однако суд в своем решении от 16.01.2024 признал эти доводы несостоятельными, указав на то, что «истец имел возможность еще в 2017 году, когда ему стало известно об обстоятельствах, исключающих факт его отцовства, оспорить запись», а также указал на тот факт, что «до настоящего времени в паспорте истца содержатся сведения о ребенке Дмитрии» и что «сторонам разъяснялось как право на обращение в суд с требованиями об оспаривании отцовства, так и сроки обращения с такими требованиями». — Обидно, что закон дает всего лишь год на такую процедуру — и потом все, назад дороги нет. Мы с Татьяной еще в ту последнюю встречу договорились, что я оставляю запись об отцовстве, а она меня больше не трогает (в плане алиментов. — Прим. Onlíner), — объясняет свою позицию мужчина. — В конце концов, у мальчика есть биологический отец, и мы с ней оба знаем, кто это. Как же меня удивило, когда бывшая жена спустя столько лет обратилась в суд за алиментами, причем вычесть просила начиная с 2020 года. У меня новая семья, маленький сын — нам всем надо на что-то жить, снимать жилье в Минске. Логичнее было бы обратиться с этим вопросом к биологическому отцу — но нет же, оказалось, не хочет! Я прикинул сумму алиментов за четыре года из расчета 25% от моего заработка — это порядка 48 тысяч рублей. А жить нам тогда на что? Позиция матери: «Я принимаю эту ситуацию такой, какая она есть» В этой истории есть вторая сторона — бывшая жена Андрея, и у нее свое видение произошедшего. Почему Татьяна спустя шесть лет вернулась к вопросу с алиментами? Почему решила взыскать их с неродного отца, имея при этом возможность привлечь к ответственности биологического? Мы задали ей эти вопросы. Для объективности придется немного вернуться к прошлому, поскольку история взаимоотношений пары несколько отличается от той, что рассказал Андрей. — Он узнал о беременности и предложил расстаться. Больше мы не встречались. По совету подруги я выпила таблетку для прерывания беременности. Хорошо, что все обошлось. Это было в сентябре, а в октябре Андрей уже стал караулить меня под подъездом, настаивать (на возобновлении отношений. — Прим. Onlíner). Чтобы вы понимали, я не пыталась ему навязаться. < …> В ноябре мы уже расписались. По словам Татьяны, отношения в браке были обычными, без скандалов, и со стороны, возможно, семья казалась идеальной. Однако это был красивый фасад, за которым со временем обнаружились безразличие и охлаждение чувств. И Таня влюбилась в другого. — Я пыталась сказать Андрею о том, что мне не хватает его внимания, что воспринимаю его как брата, но не как своего мужчину. Он игнорировал это, сидел по вечерам в компьютере, по выходным ездил на рыбалку. < …> И у меня появился другой человек, к которому возникли чувства. Физической близости не было. < …> Своими переживаниями я делилась с лучшими подругами, а зря! Жизнь меня ничему не учит: если грабли оставлены, я пляшу на них чечетку, — смеется Татьяна. — В итоге одна из них рассказала все Андрею. Он позвонил, спросил про этого человека, я подтвердила. Мы разошлись. При этом устно договорились, что он будет давать деньги на содержание сына. Тогда ведь мы еще не знали, что он не родной отец. «Результат теста ДНК шокировал всех. Я была уверена, что Андрей — отец моего сына» В свой день рождения Татьяна неожиданно получила от Андрея сообщение: «Это мой сын?» На тот момент, говорит она, у них были хорошие отношения, завершенные, без обид и упреков. Каждый пошел своей дорогой, при этом Андрей мог общаться с сыном беспрепятственно, забирать его к себе. — И тут такое сообщение! Андрей предложил сделать тест ДНК, я сразу согласилась. Помню, как мы поехали втроем, как у нас брали кровь, слюну. < …> Результат был шоком для всех. У меня как будто земля ушла из-под ног. Да, были связи, но полноценные отношения были только с Андреем. На тот момент он работал уже в медицинской сфере, смазливый такой парень, мог, как мне тогда казалось, кого-то о чем-то попросить — все это давало мне сомнения в правдивости результатов теста. А Андрей, наоборот, взял заключение и побежал в суд отменять алименты. — Почему, на ваш взгляд, Андрей не оспаривал отцовство? — Насколько мне известно, чтобы оспорить отцовство, нужно было сначала отменить алименты, что он и сделал. Я согласилась с решением суда — ну что уже поделаешь. У меня только зафиксировалось в памяти, что в суде говорилось о возможности оспаривать отцовство, но про срок в год не помню. После суда я ждала от Андрея ответных действий, ничего не предпринимала, поскольку это было его личное дело: только ему понятно, что у него там творится внутри. А он подал лишь на возврат средств. Татьяна признается, что весь период после суда дался ей тяжело. Было жаль сына, который случайно услышал телефонный разговор и понял, что отец ему не родной, было тяжело финансово. — Какое-то время Андрей не общался с Димой, но потом стал ему позванивать, его мама стала звонить внуку. Я была не против общения, понимала, что все, что ни делается, делается для чего-то. Решила, что надо стиснуть зубы и идти вперед. В 2020 году Татьяна переехала в Минск, на время поселилась у тети с дядей. Именно в этот период Андрей после долгой разлуки и молчания приехал повидаться с сыном, подарил ему ноутбук. И после этого опять пропал. С бабушкой, мамой Андрея, связь тоже прервалась: в последний раз она звонила внуку в 2023 году, чтобы поздравить с днем рождения. — Почему вы, понимая, что Андрей не особо хочет поддерживать связь с ребенком, подаете иск на алименты? Он считает честным, чтобы вы добивались финансовой помощи от биологического отца. — В 2023 году мы столкнулись с финансовыми трудностями. В 2021-м у нас с гражданским мужем родилась дочь. Я хотела обратиться за помощью к государству: как нуждающиеся (мы относились к этой категории исходя из совокупного дохода с гражданским мужем), мы могли рассчитывать на бесплатное питание для малышки до 2 лет. Однако нам разъяснили, что рассчитывать на помощь не стоит, поскольку на старшего сына не взимаются алименты. То есть я сама, получается, ухудшила свое финансовое положение, не подав иск к бывшему мужу, который до сих пор записан отцом моего ребенка. У меня уже и лето было не лето. Я вынуждена была это сделать, потому что из-за бездействия бывшего мужа в 2017 году не получила для дочери питания сейчас. Что касается биологического отца ребенка, то в 2018 году я звонила одному из предполагаемых, рассказала, что, возможно, это его сын, и он был не против сделать тест ДНК. Но в то же время Андрей продолжал общаться с Димой, длилось это вплоть до 2020 года. И сын до сих пор считает его папой, хоть и обижен на него за то, что тот перестал общаться. А биологический отец — он ему чужой. К тому же, зная о том, что у него, возможно, есть сын, за это время он так ничего и не предпринял. И тогда я решила, что принимаю эту ситуацию такой, какая она есть. Что решил суд Исковое заявление о взыскании алиментов Татьяна подала 15 августа 2023 года, решение было принято 5 апреля 2024-го. В нем говорится, что на содержание несовершеннолетнего сына с Андрея будут взысканы алименты в размере 25% от всех видов заработка, взыскание будет начинаться с момента подачи заявления истцом и до совершеннолетия. Продолжение по ссылке: https://people.onliner.by/2024/04/10/alimenty-na-chuzhogo-rebenka