Анжела Борбот 
Читать все сообщения страницы пользователя Анжела Борбот вконтакте в RSS
"Закат эпохи не был страшным — он был только основой для быстро проходящей радости, но без следов сентиментальности.
Ее вообще изобрели лишь в эпоху усталости; когда не осталось больше мужества, чтобы выносить великую боль, а люди утратили доверие к радости, — меж тем и другим они нашли сентиментальность.
У Боттичелли ее нет и в помине — ибо глубочайшая мука ложится тенью на все вновь возникающее желание блаженства. Его картины — не томное забытье изнеженных, сентиментальных мелодий; они — прощальный привет умирающего блаженства.
<...>
Тогда...
"Нужна какая-то особая врожденная утонченность, чтобы воспринимать ту небольшую часть жизни, какую предоставляет больному его ограниченная телесность, со всей наивной радостью сердца — так, словно это и есть вся жизнь целиком. И словно бы находить тут, у себя, все орудия, что для этого нужны. Это — как с дорожным этюдником; опытному человеку не составит труда смешать все нужные оттенки, пользуясь немногими тюбиками. Ему и в голову не придет вздыхать о других, более богатых красками этюдниках.
Вот еще один из основных законов жизни: считать целым...
"Если вдуматься, то когда-то я и сам был из числа тех, что косятся на жизнь, не доверяя ее власти. Теперь я люблю ее, что бы ни случилось. Что бы ни выпало мне на долю — богатство или бедность, стремнина или теснина. Что бы ни стало моим, я от всего сердца полюблю это, давая вызреть в глубинах моего существа всем возможностям, какие только есть у моего достояния."
Р. М. Рильке
Флорентийский дневник
смесь тревоги и облегчения из-за начала сепарации
не могу думать об этом
не могу не думать об этом
шатаюсь как неприкаянный
не знаю, за что хвататься
"А нынче: остались еще, пожалуй, тихие и редкие беседы, что завязываются между вещами и моей любовью; но, когда они пытаются вырасти в наших глазах, тоска перевешивает всякую исступленность. Мы протягиваем друг другу руки, и пусть это бывает встречей и разлукой зараз — мы все равно чувствуем, что между тем и другим с каждым днем и каждым поступком будет шириться молчание и что оно раздвинет слитые еще воедино границы, пока от встречи до расставания не проляжет та же ширь, какая отделяет рассвет от «Аве Мария» и вмещает в себя целый день, полный вечности."
Р....
"Но искусство — это еще и справедливость. И тот, кто хочет быть мастером, должен научиться давать место всем силам — и тем, что влекут его вверх, и тем, что подавляют, тем, что сковывают, и тем, что освобождают. Не пугайтесь — это всего лишь игра.
Вам известно, что цветок клонится, куда хочет ветер, — так станьте, как цветы: это значит, полными глубокого доверия."
Р. М. Рильке
Флорентийский дневник
"Так вот что в итоге отсюда следует: считать все равноценным и видеть в самой жизни все — даже таинственное, даже смерть. Ни одна вещь не должна казаться больше другой, и каждая должна обуздывать соседку. Тогда все получает свой смысл, и самое главное — вся совокупность вещей становится гармоничным целым, исполненным покоя, уверенности и равновесия."
Р. М. Рильке
Флорентийский дневник
"А нам не нужно строить церкви. От нас не должно остаться ничего. Мы пьем себя до дна, мы полностью отдаемся, мы растворяемся — до тех пор, пока однажды нашими жестами не станут кивающие верхи деревьев, а наша улыбка не воскреснет в играющих под ними детях…"
Р. М. Рильке
Флорентийский дневник
"Так перестаньте жить настоящим — станьте для себя самих как бы грядущими. Вы пойдете вперед, опережая самих себя, и тогда не собьетесь с пути."
Р. М. Рильке
Флорентийский дневник
"Не надо вам их изучать, делить по школам и судить (ах, как вы любите это делать!). Любить их — вот что надо. Не утратили ли вы еще этой способности? Вот он, пробный камень.
То, с чем вы расстались с тяжестью на сердце, вам надо свершать с радостью в душе. Вы — памятники тем, другим, а если захотите — станете своими собственными памятниками!
А об усталости вам надо забыть; вы унаследовали ее от тех, что с самого края кватроченто понимали: собирается Лето, а они умеют только цвести, — и стали бояться разлуки, и от тех, что чувствовали: они не смеют, постепенно...
"Искусство, вероятно, есть воззрение на жизнь, как и религия, наука и даже социализм. Оно отличается от других воззрений лишь тем, что не является плодом своего времени, а выступает как бы мировоззрением, имеющим в виду конечную цель. Если изобразить это наглядно, то различные представления о жизни выглядели бы как линии, протянувшиеся в ровную даль будущего, а искусство было бы самой длинной из них — может быть, фрагментом окружности, тождественным прямой, поскольку радиус бесконечен.
И если даже у искусства под ногами заходит ходуном весь мир,...
"Музыка (ритм) — это свободный избыток Бога, еще не исчерпавший себя в явлениях, и, пользуясь им, художники в слепом натиске пробуют задним числом восполнить мир в том смысле, в каком действовала, продолжая созидать, эта мощь, и творят картины тех миров, что только еще могли бы быть сотворены ею."
Р. М. Рильке
Маргиналии к Ницше
"VII. А ВЕДЬ и впрямь есть мгновения, когда ты видишь, как человек тихо и ясно отделяется от собственной пышности. Эти редкие праздники тебе никогда не забыть. Отныне ты будешь любить этого человека. Это значит — ты постараешься чуткой рукою повторить очертания его личности, какой узрел ее в тот миг.
VIII. ИСКУССТВО делает то же самое. Ведь оно — та же любовь, но только замахивается на большее. Оно — любовь к Богу. Ему не следует задерживаться у кого-то одного, ибо он — лишь врата жизни. Оно должно пройти его насквозь. Ему нельзя уставать. Чтобы сбыться,...
"Быть может, мне не суждено увидеть Лето, но я знаю, что оно будет. Быть может, у меня самого, несмотря ни на что, — лишь сила Весны. Но у меня есть мужество ждать Лета — и вера в его блаженство."
Райнер Мария Рильке
Флорентийский дневник
"Вам надо только научиться верить; вам надо стать благочестивыми в каком-то новом смысле. Ваша тоска должна быть над вами — и вы должны подняться за нею ввысь. Вы должны держать ее в руках и нести к свету солнца, где она блаженнее всего; ибо тоска ваша должна исцелиться.
И если есть еще в вас место трепету или сомнению, перешагните через них. А если они даже и вырастут там, у вас за спиной, снова — все равно былое закроют собою горы."
Райнер Мария Рильке
Флорентийский дневник
"Очень редко, в самые напряженные минуты моей жизни, я испытывал какое-то мгновенное, почти физическое перерождение и тогда приближался к своему слепому знанию, к неверному постижению чудесного. Но потом я приходил в себя: я сидел, бледный и обессиленный, на том же месте, и по-прежнему все окружающее меня пряталось в свои каменные, неподвижные формы, и предметы вновь обретали тот постоянный и неправильный облик, к которому привыкло мое зрение."
Гайто Газданов
Вечер у Клэр
"Я быстро привыкал к новым людям и, привыкнув, переставал замечать их существование. Это была, пожалуй, любовь к одиночеству, но в довольно странной, не простой форме. Когда я оставался один, мне все хотелось к чему-то прислушиваться; другие мне мешали это делать."
Гайто Газданов
Вечер у Клэр
"В этом трагизм нравственной жизни. Живая вера поддерживается внутренней борьбою, сомнением, вечно возрождающимся и вечно утоляемым верою. Вот почему вера - величайшее утешение и вместе с тем величайшее страдание души. Она дает жизнь сердцу и сжигает его, пожирает, как сильное пламя - сухое дерево. Только великая душа способна выдержать эту борьбу; слабые гибнут или успокаиваются на внешних догматах. Марк Аврелий до конца не изменил себе, до конца сомневался, верил и боролся со своими сомнениями за свою веру; он пал, обессиленный в борьбе, но не...
"С сестрами Лисбон примерно так же. В попытке познать природу поразившего их горя мы начинаем задумываться, стала ли смертельной та или иная рана или же (диагноз, поставленный в слепую) их нет вовсе. Вполне вероятно, мы могли наткнуться на рот: под стать глубокой ране, на ощупь он влажен и горяч. Обнаруженный нами шрам может располагаться как глубоко над сердцем, так и на коленке. Нам это не ведомо. Слепцы, мы лишь на ощупь способны вскарабкаться - по ногам и рукам, по мягкой двояковыпуклой плоти - к воображаемому лицу. Оно говорит с нами. Но мы не слышим...
"Но до сих пор ,всякий раз, когда я остаюсь совершенно один и со мной нет ни книги, которая меня защищает ни женщины, к которой я обращаюсь, ни, наконец, этих ровных листов бумаги, на которой я пишу, я, не оборачиваясь и не шевелясь, чувствую рядом с собой - может быть, у двери, может быть, дальше - призрак чьей-то чужой и неотвратимой смерти"
Гайто Газданов
Ночные дороги